В маленьком кафе было очень тихо, а ещё очень спокойно, уютно и здесь совсем не было людей. Вот вообще. Была только хрупкая, полупрозрачная от перенесённого всего — молодая девушка, которая стала выглядеть ещё моложе, чем была... и ещё одна, нервно комкающая салфетку.

Наслаждаясь маленькими глоточками крепкого кофе, Эммануэль даже не смотрела в сторону сидящей напротив неё Марины. Это именно она комкала салфетку, не решаясь спросить, почему они снова встретились.

Несколько недель назад Эми ворвалась в её жизнь, буквально за несколько минут до похищения, спасла... больше, чем Марина могла бы у кого-то просить. И вот теперь она попросила о встрече. Да Марина бы побежала по любому зову к этой девушке, а не пришла на вежливую просьбу. Но то, как начался этот разговор, заставило её встревожиться.

- Мы здесь для того, чтобы обсудить один очень неприятный момент, - сказала Эми. - На самом деле, я даже пока не буду ничего обсуждать, пока нас сейчас... берут в кольцо охраны, скажем так. Пусть даже и нелегальные, но очень мурчистые структуры. Ты можешь уйти здесь и сейчас, поскольку то, о чём я тебя попрошу, переломает твою жизнь. Ты уже никогда не будешь прежней, но могу уверить тебя в том, что твоя новая жизнь тебе понравится. Хотя и что-то, что ты потеряешь, нанесёт твоему сердцу незаживаемую рану.

Вот и мучилась Марина. У неё оставалось ещё несколько минут, чтобы принять решение. Как только у Эммануэль Лонштейн закончится кофе, будет два варианта развития событий. Или она получит желаемое, или Марина покинет это кафе, так ничего и никогда не узнав.

Марина не знала, чего она хочет больше, узнать что-то. Или никогда не узнавать. Марина не знала, боится ли она того, что именно ей может сказать эта странная девушка. Или она боится той «новой» жизни, о которой идёт речь.

Она не пыталась обмануть себя. Она подозревала о чём пойдёт речь. Она подозревала, но не хотела этого признавать. Именно это было страшно. Но уходить? Эммануэль Лонштейн... Марина многое про неё слышала, даже более того, про капитана Лонштейн ходили такие слухи, что впору было комиксы про неё рисовать. Но девушка знала ещё и профессора Борисову. И вот эта двойственность ей образа и заставляла Марину оставаться на месте. Это и надежда.

Слабая надежду, про которую она уже давно забыла, которую она заставила себя отринуть. Надежду на жизнь.

- Я... я гото... нет. Я хочу выслушать, зачем ты пришла, - твёрдо сказала Марина.

А в следующее мгновение чашечка из её рук упала на стол и разбилась, как только поймав её взгляд, Эммануэль Лонштейн вкрадчиво и соблазнительно сказала:

- Я пришла тебя убить.

Если бы небо упало на землю, это не было бы таким страшным. Если бы что-то случилось ещё, да что угодно, Марина смогла бы сбежать. Но от тёмного страшного взгляда девушки напротив, ноги отказались шевелиться.

- У... убить. Зачем?

- Чтобы ты смогла жить, - просто ответила Эми и села нормально, взмахом руки подманив к себе салфетку и начав промокать ей кофе. На Марину она не смотрела, говорила сухо, коротко, исключительно по делу. - Я знаю про твой дар. Полагаю, знаю даже больше, чем ты. Но точно меньше, чем человек, который смеет называть себя твоим «отцом».

- Он... он... - Марина обхватила себя за плечи, и её глаза мгновенно наполнились слезами. Страх, который она так долго скрывала в себе, выплеснулся в одном слове, в одной надежде. - Мёртв?!

Эми наклонила голову. Какой безыскусный вопрос. Какая горькая в нём правда.

Но это ещё больше укрепило её в том, что она решила сделать.

- Ты его боишься?

- Это что-то внутри меня, - Марина жестоко постучала себя по груди, безжалостно заставляя себя дышать. - Это было... всего один раз. Один-единственный, когда мы познакомились. Когда я не знала, кто он. Я увидела его в аудитории. Приглашённый преподаватель на ряд лекций по спецкурсу. Это был взгляд. Всего один взгляд, но он … - она перескочила через что-то, что так и не смогла продавить через схваченное спазмом горло. - Он меня напугал! В этих глазах я была жуком! Даже не препарированной лягушкой, это ещё можно было бы вынести. Нет. Жуком, раздавленным жуком, которого разглядывают, перед тем, как переложить на стеклышко лабораторное! Я была таким... - она осеклась, опустив голову.

- Тебе никто не поверил. Даже не так, - Эми смотрела без улыбки, складывая в своей голове ещё часть истории. - Ты никому не сказала, как жутко испугалась.

- Как я могла это сказать?! Как?! Кому?! Я была... я была студенткой. Малолеткой. А он — преподавателем. Какое ему было бы до меня дела? Кто бы поверил...

- А потом было уже слишком поздно, - продолжила Эммануэль за Марину. - Совсем поздно. Он пришёл, и оказалось, что вот этого человека надо возвести в полочку «отец кровный», а ты этого делать была не готова.

- Не готова. Совсем. Он же не просто чужой! Он чуждый. Он … он...

- Учёный.

- Да.

- Который не видел ничего, что можно было бы назвать «жизнью».

- Да... - девушка выдохнула и вдруг тихо заплакала. - Он выглядел мертвецом! Живым мертвецом. Я не хотела к нему даже прикасаться, но я не могла отказаться от встреч. Он никогда больше не смотрел на меня так, но...

- Это пугало ещё больше.

- Да-да-да-да-да! Да!!! Он … смотрел так, как будто пытался изобразить, что он примерный отец, что он всегда обо мне заботился, что он хочет мне помочь. Но от того, как он пытался это сделать, у меня кровь стыла в жилах. Он говорил одно. Но вот … за тем, что он говорил, стояло совсем другое. И я боялась. Боялась. Боялась.

- Вот почему ты так отнеслась к словам о том, что тебя хотят похитить.

- Да, - Марина беззащитно потёрла свои щечки, горестно глядя на Эми. - Да. Я ждала этого. Просто... Просто.

- Появилась я.

- Да. И всё вдруг поменялось. Я ощущала себя так, словно законы гравитации поменялись! И они … стали иным. Воздух пах пряным. Я вдруг поняла, что мне … не страшно.

- Но он вернулся.

- Да. И мне стало ещё страшнее, чем было. Мы недавно встречались, и его взгляд. Он снова... снова был таким. Он, конечно, его скрыл. Но … у меня сложилось ощущение, что что-то заставляет его спешить. Он что-то... Но что...

Эми кивнула:

- Да, я понимаю, - а потом протянула ладонь, накрыв дрожащие пальчики Марины. - То, что я хочу сделать, мало чем отличается от того, что хочет он. Просто профессор Дашко хочет препарировать твой дар. А я хочу им воспользоваться однократно.

- Однократно?

- Есть маленький чемоданчик, закрытый на код. Есть единственная попытка открыть его. Мне нужен этот код.

- Ты хочешь... - Марина сглотнула.

- Чтобы ты прошла обратно в прошлое этого чемоданчика и сказала мне код, которым его закрыли. Даже лучше будет так. Не сказала, открыла чемоданчик.

- Я не смогу, - девушка даже не задумалась. - Моя сила... она ограничена лишь на два или три дня. Не больше.

- Нет, - просто сказала Эми. - Твоя сила — куда более безгранична. Я не хочу те крохи, о которых ты сочла возможным рассказать. Я хочу, чтобы ты дошла до кода этого чемоданчика. И вскрыла его.

- Но... я же... - зрачки Марины расширились, когда она поняла. - Я же умру.

- Да, - отозвалась насмешливо Эммануэль. - Умрёшь. Но тут очень простой расклад, и я расскажу тебе о нём сразу. Ты умрёшь в любом случае. У тебя есть возможность умереть быстро и сделать одно очень хорошее дело. А есть возможность … оказаться запертой. В собственном разуме. Просто голова. На подставке. Под стеклянным колпаком. Видишь ли... люди умеют исчезать. Особенно, если у них есть деньги. А если у них денег очень много... то мало надежды на благоприятный исход.

Марина поверила, поверила мгновенно. Так, словно перед ней возник этот образ. Она вскрикнула и … уронила голову на стол, на скрещенные руки.

Эми, ощущая себя выпачкавшейся с головы до ног, сцепила зубы. Так надо. Да. К сожалению, здесь и сейчас, эта девочка — единственный шанс вскрыть этот чёртов чемодан и добраться до того, что внутри. Добраться, чтобы вернуться туда, откуда всё началось. В Меко-12...

Ирония судьбы. Ирония времени.

- Хорошо, - когда Марина подняла глаза, её взгляд был переполнен бурлящим морем ненависти, она больше не пыталась взять её под контроль или спрятать. - Я это сделаю.

- Когда?

- Сейчас, - она требовательно протянула руки. - Давай мне чемоданчик.

- Так уверенно. А если бы я не взяла его с собой?

- Ты знала. Ты знала, что я соглашусь.

- Знала, - не стала спорить Эммануэль, хохотнула, вытаскивая указанный предмет из-под стола и опуская его бережно перед Мариной. - Приятно быть … умной. Ты же понимаешь, пути назад не будет.

- Ты отомстишь за меня?

- Нет. Я не буду брать на себя такое. Но я тебе могу пообещать другое. Я сделаю кое-что куда более страшное, я покажу ему, насколько несостоятельны его мечты, - теперь уже глаза Эммануэль Лонштейн стали провалами, ведущими прямиком в ад. - О, я не буду его убивать, я не опущусь до такой пошлости. Но я сделаю так, что его имя будут проклинать. Тебе понравится.

Марина сглотнула и … улыбнулась. На заплаканном лице эта улыбка выглядела страшно.

- Да. Я согласна, - и она нырнула в поток времени.

...Когда-то она была обычной девочкой, которая не понимала, что такое этот поток времени. Когда-то она была совсем обычной, пока она не получила дневник кровной матери. Пока не прочитала послание на каждой строке каждой странице. Послание обращённой к той, кто сможет шагнуть в поток времени. Послание к своей дочери.

Никогда.

Ни за что.

Не верь тому.

Кто говорит, что он Дашко...

А потом Марина уже не смогла думать, она потеряла себя, она растворилась во времени, она шагала всё дальше и дальше, уходя от скреп человеческого тела и ума. Уходила всё дальше и дальше, чтобы больше никогда не вернуться. Чтобы умереть.

Обидно? Нет.

Жестоко? Нет.

Почему-то в слова Эммануэль Лонштейн верилось.

В её тихую грусть.

В её ненависть.

Марина даже не пожалела «отца». И ей не хотелось даже знать, что этот человек такого сделал, чтобы такая девушка, как капитан Лонштейн, объявила его своим врагом. До последней капли крови. Но Марине это понравилось.

И она шагала в потоке времени.

Всё дальше и дальше, сгущая взгляд строго на одной точке на коде чемодана.

В прошлое. Глубже.

Дальше.

Ещё ниже...

Её пальцы двигались сквозь время очень медленно и тяжело, она сейчас преодолевала то, что никогда и никому не приходилось преодолевать. Но она справилась.

Чемодан щёлкнул, но Марина этого не увидела.

Она умерла счастливой.

...Пантера ворвалась в кафе сверкающим метеором, стиснула Эми в объятиях, покружила, отстранила:

- Ну, и... видочек у тебя.

- В гроб кладут краше, - добавила Рысь, входя в зал. Остановилась, засмеялась, подходя и обнимая старинную подругу сама. - Но и заставила ты нас поволноваться.

- Так получилось, - честно ответила Эммануэль и выдохнула. Пальцы ещё дрожали, ещё тряслись. Это было сложно. Она почти шагнула за свой предел и сейчас медленно выдыхала. - Как вы?

- Пришлось немного пересмотреть... планы, - хохотнула Рысь, оглядываясь на вход в кафе. Теперь в помещение входил мужчина, и всё словно стало меньше, пока он нервно осматривался.

- Вы меня просто поимели, - наконец, выдавил тот, кто подхватил на какое-то время имя Рыси.

Женщины переглянулись и засмеялись негромко.

- Чуть-чуть, - ответила за них Эми и едва уловимо улыбнулась. - Я ведь говорила тебе, я умею заводить друзей и врагов с одинаковым успехом.

- Так зачем здесь я?

- Она, - Эммануэль показала через плечо на спящую на диванчике Марину. - Забрать.

- Что? И … что мне с ней делать?!

- Счастливой делать, - вызверилась на него Рысь. - Идиотина! В твоей жизни встретилось такое чудо, а ты?!

- А что я? - огрызнулся затравленно мужчина. - Я тебя ждал, вообще-то!

- Ну, и дурак, - просто сказала Рысь, потом махнула рукой. - Я с тобой ещё разберусь, влезший не туда, братец.

И уже Эми:

- Что с ней сделать?

- Спрятать. Научить пользоваться нормально джампом. Теперь она это может. Ну, и не умереть самим, когда мир … дёрнет.

- Что ты задумала?

- Натворить дел, - отозвалась Эми, широко разведя руками. - В первый раз что ли?

- Да если бы!

- Тогда не задавайте вопросов. Меньше знаете, целее будете. И да... Кошачью группу придётся распустить.

- Да уже, - ревниво сообщила Пантера, заглядывая через плечо в блокнот Эми, нахмурилась. - Серьёзно?

- Чуть-чуть.

- Тогда мы валим... - дотронуться до Марины кошка не успела. Рысь-мужчина её опередил, подхватил спящую на руки, взглянул на Эми:

- Не думай, что я зачту это за долг.

- Приходи в гости, - в глазах Эммануэль блеснули лукавые искры. - Сломаю что-нибудь ещё раз. Глядишь, опять поможет, чтобы ты не натворил глупостей.

Они исчезли одновременно. Были и не стало.

В кафе осталась только она одна. И показалось, что за спиной сидящей играют солнечными лучами огромные крылья. Уже совсем не белые, золотые — свободные, как мир вокруг...

А в блокноте перед ней, где были вычеркнуты строка за строкой, была ещё одна не зачёркнутая, совсем короткая, совсем простая.

«Новая теория джампа».

Пантера могла предположить, что неугомонная подружка задумала что-то сложное, что-то невероятное. Но истина была совсем другой. Эми не собиралась ничего доказывать научному обществу. Нет. Зачем.

Перед ней лежал раскрытый чемоданчик. Маленький, простой чемоданчик, который позволял сделать то, чего ранее не мог никто. Переписать код Дашеньки.

И Эммануэль собиралась сделать именно это.

Всё пошло через хвост просто потому, что в мире зародилась возможность временного джампа? Что ж. Эми сделает так, чтобы временной джамп больше не вписывался в те правила, по которым Дашенька творит историю этого мира.

Да, она понимала, переписать глобальную формулу (ну, а точнее их каскад) нельзя для кого-то выборочно, переписывать придётся для всех. Это затронет и её саму. Это уничтожит ту тайну трёх минут, которая есть в её жизни. Уничтожит саму возможность спасти того, кто умрёт на глазах Эми. Но... это была страшная тайна, её это не пугало.

Да, страшно. Да, очень страшно.

Но... Человечество не готово к понятию временной джамп. Не сейчас, когда даже обычный джамп не успел стать нормой в культуре народов. Возможно, потом, когда-нибудь, очень нескоро. Когда больше не будет нависать над миром угроза того, что джамп перестанет быть частью жизни всех.

Когда любая угроза из-за горизонта могла уничтожить всё и немного больше.

Ещё раз взглянув на часы, Эми решительно поднялась.

Всё просто. Марина в безопасности, ей предстояло проснуться всего лишь через несколько часов. Рядом с мужчиной, который мог стать для неё большим, чем просто временной защитой и охраной. Рядом с тем, кто мог помочь ей взлететь. Но капитана Лонштейн это мало интересовало. У неё была совсем другая задача: завершить круг, завершить историю. Вернуться в Меко-12, чтобы найти список тех, кто был украден и кто уже не сможет вернуться.

И ещё была где-то в глубине надежда найти следы Марты...

Но на это Эми не рассчитывала. Она собиралась найти ребёнка женщины совсем другим путём, точнее, его уже искали.

Девушка медленно пила вторую чашку кофе, когда дверь в помещение открылась. И стало понятно, что всё. Можно никуда не спешить, можно никуда не бежать. Недостающий мотив, самый центральный, самый … непонятный пришёл к Эми сам. На пороге стоял профессор Дашко собственной персоной.

- Роман Андреевич! - Эми даже не поднялась с места. Буднично нажала кнопку на браслете, посылая тревожный сигнал мужу. Она уже знала, что несколько часов назад профессор Дашко исчез в неизвестном направлении, но собиралась его найти честно — через Меко-12. Видеть его здесь было... слегка обидно.

Эми не любила умных врагов.

Но ещё больше она не любила тех, кто сдавался, не дав ей насладиться своей победой. Профессор Дашко сейчас пытался сделать именно это — лишить её победы.

- Профессор... Борисова, - в голосе Романа Андреевича не было ничего, ни пустоты, ни усталости, ни тревоги. Он просто пришёл и просто сел напротив Эми.

- Да! - согласилась она, легко и естественно перепрыгивая в режим «я дура блондинистая, безголовая, зато смотрите, какая же хорошенькая». Ноутбук, стоящий рядом, она запустила в режим прямого стрима, даже не думая, кто увидит. Кто-то же будет в чате русского патруля? Кто-то догадается подключиться? Змею сказать? Кто-то? Повезёт вдруг?

На стол напротив Эми лег маленький, почти изящный дамский револьвер. Вот только Эммануэль расслабиться и не подумала. К сожалению, это только выглядит так. К сожалению, это только кажется игрушкой. На деле... увы.

Кислый комок подкатил к горлу.

Не игрушка.

Ещё одной тайной меньше.

Те люди, которые раз за разом поднимались на станцию 004, продолжали делать то, ради чего был создан этот чудовищный проект, они всё дальше и дальше углублялись в создание оружия. И то, что было сейчас перед Эми — было одним из таких пунктов. К сожалению, очень и очень успешных. Это был не просто «проект». Прототип. Не боевой и не лучевой, от тех можно было бы отбиться. К счастью, это не было и химически-биологическим оружием. Это было гибридное, молекулярное оружие, нечто уникальное, чего не знал этот век. А вот Эми знала.

Она многое теперь знала после посещения станции.

Вот только бояться немножко разучилась.

- Красивая игрушка, - голос девушки даже не дрогнул. - Она тут зачем?

- Чтобы вы со мной поговорили.

- Для этого не обязательно было приносить … игрушку. Или это улика по какому-то делу?

Змеиный всплеск перевоплощения в капитана Лонштейн и обратно на глупую девчонку, восторженно изучающую почти-кумира, профессора Дашко насторожили. Он никак не мог отделаться от ощущения, что шагает в расставленную ловушку. Но это же баба.

Просто глупая дурочка.

Уже когда Эми исчезла из его лаборатории, профессор нашёл следы... звонков, переговоров, расшифровок. Доказательства того, что она не сама выполняла его задачи. Ей кто-то помогал. За неё кто-то это сделал. А сама она — кукла крашенная — ни на что не способна.

Профессору нужен был тот, кто стоит за спиной Эммануэль Лонштейн.

- Она здесь, чтобы ваш покровитель понял, что я не шучу, - отозвался сухо профессор Дашко. - Этой «игрушки» будет достаточно, чтобы пару кварталов вокруг умерли очень быстрой и страшной смертью.

- Серьёзно?! - глаза Эми широко-широко распахнулись. Так же, как и её ротик. А потом она буднично засунула в этот открытый ротик ложку мороженого, перемещённого из холодильника у барной стойки. Улыбнулась мило-мило-мило. - А вот врать — плохо, Роман Андреевич. Очень плохо. Но мы можем попытаться ещё раз. Так и быть, я не буду вас перебивать, раз уж... - кривая усмешка изломала нежную улыбку, превратила в оскал. - Вам нужен мой покровитель.

Дашко не понял усмешки, скрытой в словах. Он вдруг ощутил, что что-то не так. Но вот что именно, понять уже не смог.

- Итак, - Эми радостно облизнула ложечку. - Роман Андреевич, не стесняйтесь, пожалуйста. Что случилось? Вы притащили эту игрушечку, утверждаете, что она уничтожит два квартала вокруг быстрой и страшной смертью, хотя её предел — это пара десятков человек, если они стоят в одной толпе, и после того, как один будет «заражен», начнут безудержно лапать друг друга.

Щека мужчины болезненно дёрнулась.

Он всё ещё считал, что эта девчонка не действовала сама по себе. Он всё ещё считал, что за ней кто-то стоял. Но что, если он ошибся?

Что если в этот раз ему помешала девка?!

Да нет.

Быть не может.

Нет. Этого просто не может быть.

А по губам Эми расползалась всё более насмешливая и насмешливая улыбка.

- Знаете, - вкрадчиво сказала она, подавшись вперёд. - Есть забавная несправедливость, правда, когда тот, кто стоит на вершине мира, забравшись туда на костях других, наслаждается лаврами. А тот, кто приложил для этого все усилия, так и не смог добраться даже до облаков. Впрочем, - её голос стал тише, ниже, бархатнее, очаровательнее. Она тёмным ангелом соблазняла Дашко, отводя его внимание, растворяя его, размывая границы реальности и нереальности. - Вас это не касается, ведь вы — такой же, лжец, моральный урод, глупец и трус. Не написали ни единой научной работы, а просто воспользовались тем, что первым нашли труды своей жены. Жаль, что она так и не поняла, что только из-за них вы на ней и женились. Но … что поделать. Влюблённые слепы и глупы, а она даже не смогла увидеть, за какое чудовище вышла замуж. Вы убили её раньше.

Дашко отшатнулся, но … не смог пошевелиться. За его спиной появилось что-то чужое... Нет. Не что-то. Кто-то.

Там был кто-то, опасный, кто-то, на кого он не посмел бы даже взглянуть.

Но шевельнуться теперь было невозможно.

Будто из бездны, с которой слишком долго заигрывал Дашко, поднялось Чудовище, чтобы кануть обратно, вот только утащив с собой слишком нахальную и глупую жертву.

Утащить и безжалостно утопить.

- Это что? - спросил Змей негромко, глядя на подделку под револьвер.

Эми подняла к нему глаза, улыбнулась:

- Это то, что утопит его и тех подельников, кто остался. Это тот недостающий фрагмент, который докажет, что Станция 004 существовала, как и весь этот эксперимент. Это то, что позволит показать, что они там создавали. И что могло упасть вниз. Это то, с помощью чего можно будет найти архивы на Меко-12. Распутать эти ниточки от начала и до конца, развести все концы и сплести полотно, в котором больше не будет белых пятен. Отомщённые мёртвые смогут упокоиться. Живые выдохнут спокойнее...

Спокойные глаза Эми обратились на профессора Дашко, и он вдруг уверовал, что на самом деле за его бедами последних дней стоял не какой-то её покровитель, а она сама. Но было уже поздно. Девушка говорила медленно, с удовольствием растягивая слова, а он ощущал, как удавка затягивается на шее.

- А вот виновные позавидуют мёртвым, особенно тем, кто умер от их бесчеловечных испытаний...

Роман Андреевич не смог вдохнуть, он смотрел в рыжие-рыжие глаза, и понимал, что обманулся, обманулся. Но дотянуться до пистолета он не мог, уже не мог, ничего не мог. Потому что на его шее сжималась удавка. И всё было поздно.

Но он зря считал, что всё закончилось.

Для него всё только начиналось. Долгое падение во тьму с той вершины, на которую он, и никто другой, заполз на чужих костях, крови и боли...